Неточные совпадения
Пройдя первую проходную залу с ширмами и направо перегороженную комнату, где сидит фруктовщик, Левин, перегнав медленно шедшего старика,
вошел в шумевшую народом
столовую.
Пройдя небольшую
столовую с темными деревянными стенами, Степан Аркадьич с Левиным по мягкому ковру
вошли в полутемный кабинет, освещенный одною с большим темным абажуром лампой.
Тут они еще несколько времени поспорили о том, кому первому
войти, и наконец Чичиков
вошел боком
в столовую.
В первый раз
вошла (я, знаете, устал: похоронная служба, со святыми упокой, потом лития, закуска, — наконец-то
в кабинете один остался, закурил сигару, задумался),
вошла в дверь: «А вы, говорит, Аркадий Иванович, сегодня за хлопотами и забыли
в столовой часы завести».
В столовую вошла Анфимьевна, он попросил ее уложить чемодан, передать Варваре телеграмму и снова отдал себя во власть мелких мыслей.
Где-то близко дребезжал звонок, мягко хлопала дверь,
в столовую осторожно
входили.
Через несколько дней Самгин одиноко сидел
в столовой за вечерним чаем, думая о том, как много
в его жизни лишнего, изжитого. Вспомнилась комната, набитая изломанными вещами, — комната, которую он неожиданно открыл дома, будучи ребенком.
В эти невеселые думы тихо, точно призрак,
вошел Суслов.
Пошли.
В столовой Туробоев жестом фокусника снял со стола бутылку вина, но Спивак взяла ее из руки Туробоева и поставила на пол. Клима внезапно ожег злой вопрос: почему жизнь швыряет ему под ноги таких женщин, как продажная Маргарита или Нехаева? Он
вошел в комнату брата последним и через несколько минут прервал спокойную беседу Кутузова и Туробоева, торопливо говоря то, что ему давно хотелось сказать...
Варвара утомленно закрыла глаза, а когда она закрывала их, ее бескровное лицо становилось жутким. Самгин тихонько дотронулся до руки Татьяны и, мигнув ей на дверь, встал.
В столовой девушка начала расспрашивать, как это и откуда упала Варвара, был ли доктор и что сказал. Вопросы ее следовали один за другим, и прежде, чем Самгин мог ответить, Варвара окрикнула его. Он
вошел, затворив за собою дверь, тогда она, взяв руку его, улыбаясь обескровленными губами, спросила тихонько...
— Вас, вас, — дважды кивнула она головою, исчезла, и через минуту
в столовую вошел незнакомый, очень высокий, длинноволосый человек.
В столовой, у стола, сидел другой офицер, небольшого роста, с темным лицом, остроносый, лысоватый,
в седой щетине на черепе и верхней губе, человек очень пехотного вида; мундир его вздулся на спине горбом, воротник наехал на затылок. Он перелистывал тетрадки и, когда
вошел Клим, спросил, взглянув на него плоскими глазами...
В столовую вошел хлыщеватый молодой человек, светловолосый, гладко причесанный, во фланелевом костюме, с соломенной шляпой
в руке, с перчатками
в шляпе.
Надо бы взять костяной ножик, да его нет; можно, конечно, спросить и
столовый, но Обломов предпочел положить книгу на свое место и направиться к дивану; только что он оперся рукой
в шитую подушку, чтоб половчей приладиться лечь, как Захар
вошел в комнату.
Но, к счастию, вдруг
вошла мама, а то бы я не знаю чем кончил. Она
вошла с только что проснувшимся и встревоженным лицом,
в руках у ней была стклянка и
столовая ложка; увидя нас, она воскликнула...
В средине обеда вдруг
вошел к нам
в столовую пожилой человек, сильно разбитый ногами.
Дорогой навязавшийся нам
в проводники малаец принес нам винограду. Мы пошли назад все по садам, между огромными дубами, из рытвины
в рытвину, взобрались на пригорок и, спустившись с него, очутились
в городе. Только что мы
вошли в улицу, кто-то сказал: «Посмотрите на
Столовую гору!» Все оглянулись и остановились
в изумлении: половины горы не было.
Он пришел
в столовую. Тетушки нарядные, доктор и соседка стояли у закуски. Всё было так обыкновенно, но
в душе Нехлюдова была буря. Он не понимал ничего из того, что ему говорили, отвечал невпопад и думал только о Катюше, вспоминая ощущение этого последнего поцелуя, когда он догнал ее
в коридоре. Он ни о чем другом не мог думать. Когда она
входила в комнату, он, не глядя на нее, чувствовал всем существом своим ее присутствие и должен был делать усилие над собой, чтобы не смотреть на нее.
Нехлюдов
вошел на лестницу и по знакомой великолепной и просторной зале прошел
в столовую.
Завтрак был подан
в столовой. Когда они
вошли туда, первое, что бросилось
в глаза Привалову, был какой-то господин, который сидел у стола и читал книгу, положив локти на стол. Он сидел вполоборота, так что
в первую минуту Привалов его не рассмотрел хорошенько.
Через минуту
в столовую вошел белокурый малый,
в белой рубашке навыпуск, грубого холста и сильно заношенной,
в штанах из полосатой пестряди, засунутых
в сапоги. Он был подпоясан тоненьким шнурком, на котором висел роговой гребень. С приходом его
в комнате распространился отвратительный запах ворвани.
Однажды
вошел к нам
в столовую во время завтрака таинственный человек.
Вечером, когда уже подали самовар, неожиданно приехала Харитина. Она
вошла, не раздеваясь, прямо
в столовую, чтобы показать матери новый воротник. Галактион давно уже не видал ее и теперь был поражен. Харитина сделалась еще красивее, а
в лице ее появилось такое уверенное, почти нахальное выражение.
В то же время, как Яковлевич, вывернув кренделем локти, нес поднос, уставленный различными солеными яствами, а Пелагея, склонив набок голову и закусив,
в знак осторожности, верхнюю губу, тащила другой поднос с двумя графинами разной водки, бутылкою хереса и двумя бутылками
столового вина, по усыпанному песком двору уездного училища простучал легкий экипажец. Вслед за тем
в двери кухни, где Женни, засучив рукава, разбирала жареную индейку,
вошел маленький казачок и спросил...
— Вовсе нет. Анна Марковна с меня содрала раза
в три дороже, чем это стоило бы
в студенческой
столовой. Просто мне хотелось пожить здесь поближе, потеснее, так сказать,
войти интимно
в этот мирок.
Но и на этот раз подполковник не успел, по обыкновению, докончить своего анекдота, потому что
в буфет игриво скользнула Раиса Александровна Петерсон. Стоя
в дверях
столовой, но не
входя в нее (что вообще было не принято), она крикнула веселым и капризным голосом, каким кричат балованные, но любимые всеми девочки...
В столовую быстро
вошел адъютант, который, по заведенному во многих полках обычаю, обедал всегда у командира. Мягко и развязно позвякивая шпорами, он подошел к отдельному майоликовому столику с закуской, налил себе водки и не торопясь выпил и закусил. Ромашов почувствовал к нему зависть и какое-то смешное, мелкое уважение.
Агапия проворно побежала вниз, чуть не слетела с лестницы и, выругавшись при этом: «О, те, черт, дьявол! Какая скользкая!»,
вошла впопыхах
в столовую.
Это они говорили, уже переходя из
столовой в гостиную,
в которой стоял самый покойный и манящий к себе турецкий диван, на каковой хозяйка и гость опустились, или, точнее сказать, полуприлегли, и камер-юнкер обнял было тучный стан Екатерины Петровны, чтобы приблизить к себе ее набеленное лицо и напечатлеть на нем поцелуй, но Екатерина Петровна, услыхав
в это мгновение какой-то шум
в зале, поспешила отстраниться от своего собеседника и даже пересесть на другой диван, а камер-юнкер, думая, что это сам Тулузов идет, побледнел и
в струнку вытянулся на диване; но
вошел пока еще только лакей и доложил Екатерине Петровне, что какой-то молодой господин по фамилии Углаков желает ее видеть.
Глумов зашлепал туфлями, а я сидел и прислушивался. Вот он
в кабинет
вошел, вот вступил
в переднюю, вот поворотил
в столовую… Чу! ключ повернулся
в замке, тарелки стукнули… Идет назад!!
Наконец слышится скрип тяжелых шагов по лестнице, и
в столовую входит полковой доктор.
Наконец оба, и отец и сын, появились
в столовую. Петенька был красен и тяжело дышал; глаза у него смотрели широко, волосы на голове растрепались, лоб был усеян мелкими каплями пота. Напротив, Иудушка
вошел бледный и злой; хотел казаться равнодушным, но, несмотря на все усилия, нижняя губа его дрожала. Насилу мог он выговорить обычное утреннее приветствие милому другу маменьке.
Мало-помалу арена
столовой сделалась недостаточною для нее; она врывалась
в кабинет и там настигала Иудушку (прежде она и подумать не посмела бы
войти туда, когда барин «занят»).
Весть о событии быстро разнеслась. Соседи собирались на улице, на дворе. Кто посмелее, прошли
в дом.
В столовую долго не решались
войти. Заглядывали, шептались. Передонов безумными глазами смотрел на труп, слушал шопоты за дверью… Тупая тоска томила его. Мыслей не было.
Тоскливый, злой
вошел он
в столовую. Уже было накрыто к обеду. Варвара с озабоченным лицом встретила Передонова.
Я
вошел.
В столовой кипел самовар и за столом сидел с трубкой во рту седой старик с четырехугольным бронзовым лицом и седой бородой, росшей густо только снизу подбородка. Одет он был
в дорогой шелковый, китайской материи халат, на котором красовался офицерский Георгий. Рядом мать Гаевской, с которой Гаевская познакомила меня
в театре.
Более получаса боярин не показывался, и когда он
вошел обратно
в столовую комнату, то, несмотря на то что весьма скоро притворил дверь
в соседственный покой, Юрий успел разглядеть, что
в нем никого не было, кроме одного высокого ростом служителя, спешившего уйти
в противоположные двери.
Уходят
в столовую.
Входит Аксюша.
Вошла Любовь и пригласила всех
в столовую. Когда Маякины пошли туда, Фома незаметно дернул Любовь за рукав, и она осталась вдвоем с ним, торопливо спрашивая его...
Посредине коридора была дверь, которою
входили в ту самую
столовую, куда Журавка ввел сумерками к хозяйкам Долинского.
В это время по
столовой взад и вперед ходил, заплетаясь разбитой параличом ногою, другой князь, старый, ветхий, и все посматривал, как Григоров опоражнивал бутылку, когда же тот спросил себе еще бутылку, старик долее не вытерпел сей возмутительной для него сцены, быстро, насколько позволяла ему параличная его нога, ушел из
столовой, прошел все прочие залы, бильярдную, библиотеку и
вошел, наконец,
в так называемую чернокнижную комнату, где сидело довольно многочисленное общество.
— Николай Степанович! — сказал дворецкой,
войдя торопливо
в столовую, — кто-то скачет по большой дороге.
Он поднялся все с тем же брюзгливым видом, и мы перешли
в столовую. Валентина Григорьевна сидела за самоваром, Урманов около нее.
Войдя в комнату, генерал остановился, как будто собрался сказать что-то… даже лицо его настроилось на торжественный лад, но затем он нахмурился, сел к столу и сказал...
Сосипатра. Посмотри
в столовой или
в биллиардной, здесь ли тот барин, который
входил сюда со мной! Если здесь, так приведи его.
— Проси
в столовую, — был ответ. И минут через десять действительно
в дверь
входило несколько мужчин, различных лет и роста,
в большинстве случаев одетых
в синие с медными пуговицами фраки и желтые нанковые штаны и жилетки; притом все, не исключая и дам,
в лаптях.
За четверть часа до завтрака тетя Соня
вошла в «маленькую»
столовую, так называемую для отличия ее от большой, где давались иногда званые обеды. Ей сказали, что граф и графиня уже прошли туда из своих уборных.
Эльчанинов, не могший подавить
в себе досады, не говорил ни слова. На
столовых часах пробило двенадцать.
Вошел слуга и доложил, что ужин готов. Хозяйка и гости вышли
в залу и сели за стол.
Владимир Сергеич попросил Ипатова познакомить его с Егором Капитонычем. Между ними завязался разговор, Марья Павловна не принимала
в нем участия; к ней подсел Иван Ильич, да и тот сказал ей всего слова два; девочки подошли к нему и начали что-то шёпотом рассказывать…
Вошла ключница, худая старуха, повязанная темным платком, и объявила, что обед готов. Все отправились
в столовую.
К счастью, скоро
в столовую вошла Кэт
в сопровождении отца. Увидев меня, она удивленно закусила нижнюю губку, и брови ее высоко поднялись. Нас представили. По лицу Кэт я догадался, что о нашем случайном знакомстве
в саду никому не должно быть известно — Милая девушка! Конечно, я исполнил твое безмолвное приказание.
Петр Дмитрич, сердитый и на графа Алексея Петровича, и на гостей, и на самого себя, отводил теперь душу. Он бранил и графа, и гостей, и с досады на самого себя готов был высказывать и проповедовать, что угодно. Проводив гостя, он походил из угла
в угол по гостиной, прошелся по
столовой, по коридору, по кабинету, потом опять по гостиной, и
вошел в спальню. Ольга Михайловна лежала на спине, укрытая одеялом только по пояс (ей уже казалось жарко), и со злым лицом следила за мухой, которая стучала по потолку.
(
В гостиную справа
входит Пётр, садится
в кресло, закрыв глаза и закинув голову. Иван смотрит на часы, открывает дверцу, переводит стрелку. Часы бьют восемь. Пётр открывает глаза, оглядывается. Иван, насвистывая «Боже царя храни», стоит посреди
столовой, хмурый и озабоченный. Пётр решительно идёт к отцу.)